Фарид Мамедов / Михаил Поликарпов / В XVI веке земная ось Нового мира проходила через Испанию и её колонии. И если бы не череда случайностей и ошибок, испанцы бы сейчас правили современностью — как минимум мы бы говорили не по-английски, а по-испански. Почему же этого не произошло — в нашей статье.
Фарид Мамедов
Всё началось с того, что купцы Лимы отказались финансировать вступление Испании в Семилетнюю войну на стороне Франции. «Упрямая бестолочь, они удавятся за пару реалов», — рвал и метал Рикардо Уолл, испанский премьер. «Дорогой кузен, — писал Людовик XV королю Карлу III, — может быть, вы просто разгоните коммунальные советы и без оглядки на них назначите в Перу верного вам вице-короля?». Король вздыхал, смотрел с грустью на письмо венценосного брата и жутко боялся повторить «успех» английского монарха Карла I.
Если бы не это чёртово восстание дона Сантоса, корона бы не ходила с протянутой рукой, как опереточный нищий, к этим американским метисам!
Что называется, ничто не предвещало. Выпускник жутко престижного иезуитского колледжа Сантос Атауальпа в 1742 году поднял восстание в самых отдалённых перуанских провинциях. Он объявил себя потомком великого инки и пообещал восстановить стародавние обычаи индейских предков.
Дон Сантос быстренько приобрёл популярность у индейцев. «Слава инкам! Испанцев на ножи!» — с этими словами индейцы устроили чистку, повырезав креолов и прочих неэндемиков. И стали нападать на города.
Быстро выяснилось, что у новоявленного Великого Инки есть своя «пятая колонна» в городах, а на низшее духовенство нельзя положиться — оно массово поддерживает бунтовщиков. Восстание распространялось по всему вице-королевству как пожар. Города горели, испанцев и креолов вырезали. Перу тонуло в крови. Мадриду было не до того — Война за австрийское наследство отнимала все силы. Только когда восставшие в 1745 году стали угрожать уже Куско и Лиме, Испания отправила 20-тысячный контингент на помощь местным ополчениям.
И… с треском проиграла кампанию. Непривычные к горной местности и джунглям европейские войска таяли под ударами паразитов и эпидемий. В 1747 году бунтовщики всё так же угрожали Лиме и Куско, а надежды на метрополию не осталось.
Креольская верхушка, лояльные короне местные благородные доны, а также состоятельные метисы и мулаты городов поняли, что если не они — то всем будет хана. Пришло время взять судьбу в свои руки и не оглядываться на Мадрид. Торговцы и буржуа Лимы и Кито сами снаряжали многотысячные ополчения, чтобы задавить бунт. Городские низы, часто со своим оружием, самостоятельно формировали отряды хунт городской обороны. Инкские феодалы со своими крестьянами и за свой счёт вели войну с генералами дона Сантоса. Поставив под ружьё (скорее «под копьё» — самое популярное оружие перуанской милиции) сотни тысяч человек, горожане и лояльные индейцы стали отвоёвывать милю за милей территории вице-королевства.
В 1750-е годы они загнали Сантоса Атауальпу в джунгли Амазонки, где тот скоро умер.
Фарид Мамедов
В Мадриде недолго радовались победе над жутким бунтовщиком, потрясшим до основания колониальную империю. У короны в Перу было 15 тысяч солдат, но одной только городской милиции насчитывалось более 100 тысяч человек. Они слушались своих командиров. У них в руках была власть. И они не собирались сдавать оружие и расходиться по домам.
Гражданской войны не случилось. Корона предпочла договориться. То, чего боялись сторонники монархии, случилось: заморские вице-королевства получили налоговые льготы, право создания местных ассамблей и вотирования новых и чрезвычайных налогов.
И вот теперь это выходило боком. Ассамблеи в Лиме, Куско и даже ультралояльном Мадриду Мехико отказывались давать деньги на войну. Индейцы, землетрясения, отсутствие дорог, гниющий торговый флот, эпидемии и городские бунты — да мало ли у местных донов головной боли, чтобы ещё Европой заниматься?
Вообще, какая война, какие «интересы короны», когда маис нынче дорог, а контрабандисты и испанские производители подрывают местный рынок дешёвыми товарами!
Эмиссары Мадрида с трудом убедили перуанскую богатую публику расщедриться. В 1761 году Испания вступила в войну на стороне Франции — и проиграла Британии по всем статьям. Но это уже было неважно: в обмен на поддержку короны торговцы Перу и Мехико получили очередные привилегии — например, открытие портов для морской торговли между испанскими колониями и метрополией. Оставалось всем этим грамотно распорядиться.
Михаил Поликарпов
Вы ущипнули себя, читая эти строки? И решили ещё раз полистать учебник, чтобы освежить в памяти события XVIII века?
Этот исторический сценарий вполне мог стать реальностью.
Шансы на то, что он воплотится в жизнь, могли вырасти, если бы корона всерьёз взялась за Америку ещё при Филиппе II, в конце XVI века. Накануне, в 40-70-е годы XVI века, из-за серии эпидемий резко уменьшилось количество коренного населения в Мексике. Вновь присоединённая страна из цветущего оазиса превратилась в малонаселённую территорию… И в это время нужно было объявить, что любой добропорядочный европейский католик может переселиться в испанские владения в Америке, получив налоговые льготы на …дцать лет и став подданным короля.
К чёрту религиозные предрассудки: это мог сделать любой еретик либо схизматик, пожелавший вернуться в лоно католической церкви!
Именно туда, а не в Марокко надо было переселять и морисков. За пару поколений они растворились бы среди переселенцев.
Приехав в Америку, все эти немцы, итальянцы, французы, ирландцы и беженцы с Балкан, перемешавшись на бескрайних просторах Америки, сравнительно быстро — за несколько десятилетий — превратили бы колонию в цветущую страну. Конечно, для этого нужно мыслить не как Габсбурги, а как Бурбоны. Но нельзя отказывать испанским властям того времени в здравом смысле и в рационализме. Ведь в то время в рядах испанских терций за интересы католической монархии сражались и протестанты.
А каким демографическим резервом тогда обладала Европа! Ведь самым крупным городом короны был вовсе не Мадрид или Барселона, а Неаполь. Его население насчитывало около трёхсот тысяч человек. Итальянцы, немцы и валлоны также заселили средиземноморские города Испании (мориски оттуда уехали в Мексику и Перу). И эти новые поселенцы под корень свели угрозу каталонского сепаратизма. Произошло также и реальное объединение Португалии с Кастилией — с частичным обменом населением и браками элит.
Апогеем развития проекта стал бы перенос столицы империи с Иберийского полуострова в Новый Свет.
Конечно, в этом сценарии было неясно, что делать с Нидерландами. Продолжать ли бессмысленную и кровопролитную войну? Но бессмысленную ли? Вводные изменились — и в новом сценарии Испанская империя стала бы общеевропейским проектом.
Карта Неаполя, 16-й век
Бегущие по волнам наживы
Фарид Мамедов
Если в XVII веке испанцы предпринимали экспедиции вглубь американского континента, то теперь они вплотную занялись рискованными морскими экспедициями. Торговцы Лимы, Картахены и Веракруса спонсировали экспедиции как к малазийским королевствам через Филиппины, так и в Тихий океан.
В 1760-х годах Генеральный совет при вице-короле Новой Испании решился на небывалое. Для защиты северной и восточной границ вице-королевства от набегов индейцев, в первую очередь апачей, было решено разрешить массовую и свободную колонизацию.
Ещё 20 лет назад восточный Техас находился в настоящем запустении. Его пресидиос были жалким подобие фортов. На 50-100 жителей приходилось два мушкета, и колонисты учились стрелять из лука, чтобы выжить в схватке с индейцами. Но всё изменилось. Сотни тысяч колонистов — испанцев, ирландцев, индейских метисов и бывших рабов — заселили огромные пространства великих прерий. Граница вице-королевства отодвинулась прямо к Великим озёрам на северо-востоке. На востоке она упиралась в реки Миссури и Миссисипи.
Михаил Поликарпов
Если первый шанс сделать большой скачок на север у испанской империи появился в конце XVI века, то «окно возможностей» оставалось открытым ещё почти двести лет. Других серьёзных конкурентов в освоении Америки не имелось. Оставалось только найти ресурсы — их можно было взять у Европы. Превращение проекта из чисто испанского в общеевропейский могло дать империи «второе дыхание».
Фарид Мамедов
В 1770-х годах в Мехико решили, что неплохо бы подсобить частной колониальной инициативе. При Генеральном Совете основали Морской департамент. Отныне морские экспедиции не нуждались в прямом одобрении мадридского двора. Это придало мощный импульс исследованиям тихоокеанского побережья от Калифорнии и до самой Аляски. За пару десятилетий в Орегоне, на побережье Британской Колумбии, в Заливе Нутка и на Юконе выросли десятки факторий, фортов и поселений. В 1780-х годах был основан Ванкувер — цитадель и форпост испанского влияния на тихоокеанском северо-западе. Залив Нутка укрепили несколькими мощными фортами.
Фарид Мамедов
Испанцы не зря торопились. Весь юг Аляски и запад Юкона перешёл под их контроль за несколько лет до того, как туда впервые дошли русские исследователи. Петербург опоздал буквально на пять-шесть лет. Более серьёзным разочарованием стало то, что испанцы сумели закрепиться на нескольких Алеутских островах.
Успехам способствовала умелая индейская дипломатия испанцев. В отличие от многих европейских конкурентов, благородные доны были готовы включить в свой управленческий аппарат индейскую верхушку. А для команчей и сиу придумали систему союзов. Вождей разных племён использовали точно так же, как инкских феодалов. Часть обращали в католицизм, предоставляя возможность карьерного роста для них и членов их рода и племени. Другую натравливали на конкурентов. Пленников (а воевали индейцы часто) активно использовали при постройке фортов и на казённых работах. Но самое главное — дружественные индейцы стали буфером между испанцами и англичанами.
Михаил Поликарпов
Но все средства хороши! Пограничный фронтир ещё раньше отдали иезуитам. И они, как и в Парагвае, создали там военизированные поселения индейцев, которые стали даже бо́льшими католиками, чем прибывшие в колонии итальянцы. Сеть фортов, населённая «правильными» индейцами, которые с готовностью выставляли солдат против дикарей, постепенно распространялась на север вдоль Миссисипи.
Мятеж не может кончиться иначе
Фарид Мамедов
Ни в Мадриде, ни в Мехико, ни в Лиме — нигде и никто не удивился «Бостонскому чаепитию». Тринадцать колоний давно должны были восстать. Удивительно, что это произошло только в 1775 году.
Креольская верхушка с интересом следила за восстанием. Среди неё была небольшая радикальная фракция, которая требовала не просто широкой автономии вице-королевства, а полной независимости. Независимость — это хорошо, но какой ценой? Что сделает Лондон и его соперник — Париж? Стоит ли ввязываться в конфликт? И на чьей стороне?
Опыт Семилетней войны был для креолов показательным. Не успели эмиссары короны их уговорить втянуться в гибельный конфликт на стороне Франции, как испанский флот потерпел несколько поражений от англичан. А попытка оккупации Португалии закончилась обидным поражением испанцев под Альмейдой от Джона Бургойна. Правда, удалось оторвать себе французскую Луизиану, которая благодаря массовой колонизации на глазах превращалась в неисчерпаемый источник богатства. Но её опасная близость к американским колониям Британии заставляла Мадрид нервничать.
К счастью для Испании премьером оказался граф Флоридабланко. Он был расчётлив, прагматичен и сочувствовал Просвещению. Граф заключил альянс с Францией и выступил на стороне американских мятежников. Однако его целью был возврат бывших испанских владений. В 1778 году он заключил сепаратное соглашение с британцами. В обмен на дружественный нейтралитет, а фактически — союз, Испания получала обратно Флориду и Менорку. Граница между двумя империями должна была на западе проходить по линии рек Огайо и западным предгорьям Аппалачей. Вся долина реки Теннесси отходила Испании.
Колониальная милиция вместе с регулярными испанскими войсками вторглись в восставшие колонии с Запада. К началу 1780-х годов с мятежом было покончено. Франция утратила последние остатки своих колоний в Карибском море.
Михаил Поликарпов
Остров Гаити вновь стал Эспаньолой. И его плантации, которые держали на сахарно-кофейной игле всю Европу, начали приносить доход в бюджет Испании.
Фарид Мамедов
Конец XVIII века Испанская империя встречала во всемогуществе. Она только начала постепенное колониальное освоение Тихого океана. В 1780-х годах вице-король Новой Испании отправил посланника ко двору гавайского короля. А перуанские дельцы стали вести торговлю с маори.
Михаил Поликарпов
Правда, попытки колонизации этих островов испанцами тогда потерпели неудачу.
Фарид Мамедов
Испанский мир был полон надежд. Но во Франции начиналась заря нового времени, и наиболее прозорливые наблюдатели уже сомневались — переживёт ли империя надвигающуюся революционную бурю?
Михаил Поликарпов
В новом мире, который рождался в XVI веке, земная ось проходила через Испанию и её колонии в Америке. Но стечение обстоятельств, а также нерациональное управление империей привели к тому, что эти позиции были утеряны.
Но даже в XVIII веке оставались сценарии для того, чтобы колесо истории завертелось чуть иначе. И современный мир мог говорить не по-английски, как сейчас, а по-испански.
В новом же сценарии десятки драгунских полков могли прийти на помощь испанским гарнизонам в Северной Америке. И никто — ни англичане, ни индейцы — не рисковали оспаривать их мощь. Британская текстильная промышленность зависела от хлопка испанских колоний — и промышленное лобби не давало Лондону ссориться с Мадридом. Но как новая испанская империя пережила промышленный переворот? И вписалась ли в ход мировой истории на новом её витке? Впрочем, этот вопрос уже совсем о другом…
