Автор: Эмилио Сангчес Идальго (EMILIO SÁNCHEZ HIDALGO), elpais.com (Испания) / Уровень безработицы в Испании почти вдвое превышает среднеевропейский. Эксперты обосновывают это тем, что в стране развиты виды деятельности с низкой добавленной стоимостью, продолжительный рабочий день, демографические особенности и большое количество малых предприятий.
Данные мониторинга рынка труда (Encuesta de Población Activa — EPA) за второй квартал были отмечены профсоюзами, работодателями и правительством как успешные. Цифры исторические: впервые число занятых превысило 21 млн. человек, отрасли с высокой добавленной стоимостью набирают силу, временная занятость остается на рекордно низком уровне, а уровень безработицы упал до самого низкого за последние 15 лет уровня — 11,6%. Однако последняя цифра сопровождается важной оговоркой: она все еще почти вдвое превышает среднеевропейский уровень. Согласно данным, опубликованным во вторник Евростатом, в июне Испания была самой безработной страной в Европейском Союзе — 11,7%, что на десятую долю процентного пункта выше, чем по оценкам EPA за второй квартал. Страна страдает от безработицы больше, чем Греция (11,1%), Швеция (7,9%) или Литва (7,5%), и смотрит в бинокль на тех, кто демонстрирует лучшие показатели — Мальту (2,6%), Польшу (2,6%) и Чехию (2,7%). Средний показатель для 20 стран еврозоны — тех, кто использует евро, — составляет 6,4%, а для ЕС-27 — 5,9%.
Уровень безработицы в Испании также хуже, чем у наших соседей, таких как Франция (7,1%) или Португалия (6,4%). Сравнение с другими средиземноморскими странами также негативно: и Италия, и балканские страны имеют лучшие показатели, чем Испания.
Уровень безработицы в Испании, по данным Евростата, не был таким низким с августа 2008 года. Самый низкий показатель был достигнут в мае 2007 года — 7,9%. Однако и средний показатель по ЕС (5,9%), и средний показатель по еврозоне (6,4%) в последней статистике достигли дна. В самое благоприятное для Испании время — 15 лет назад, на пике «кирпичного пузыря», — средние показатели по континенту были примерно на один пункт выше, чем сейчас. Тогда в Испании уровень безработицы был даже ниже, чем в этих группах стран. Положительным моментом для Испании является то, что разрыв сокращается: со времен Великой рецессии только с декабря 2018 года по февраль 2019 года разрыв с еврозоной был меньше, чем сейчас.
Испания также является страной с самым высоким уровнем безработицы среди молодежи до 25 лет (27,4%), опережая Швецию (24,9%) и Грецию (23,6%). Это лучший показатель для Испании с лета 2008 года, хотя двумя годами ранее этот показатель составлял 17,3%. В гендерном разрезе Греция (14%) опережает Испанию (13,3%) как страна с самым высоким уровнем женской безработицы. Среди мужчин уровень безработицы в Испании еще выше среднего: 10,2% по сравнению с 8,7% в Греции и 8,3% в Финляндии.
Почему испанская безработица так высока?
Итак, если в стране царит социальный мир, экономика растет, а показатели безработицы являются лучшими за последние три десятилетия, то почему до сих пор существует такая разница между испанской и европейской безработицей? «Это вопрос на миллион долларов. Он постоянно возникает в нашей экономике вот уже 40 лет, и, по правде говоря, я не думаю, что кто-то нашел на него ответ», — говорит Мигель Бастерра, преподаватель кафедры трудового права и социального обеспечения Университета Аликанте (Miguel Basterra, profesor del departamento de Derecho del Trabajo y de la Seguridad Social de la Universidad de Alicante). «После стольких лет с последующей сменой правительства и управленческих команд они уже должны были бы реализовать найденное решение. Или, даже если бы была определена центральная причинно-следственная линия, инерция нашего рынка труда не была бы переломлена», — добавляет Бастерра.
Однако в качестве одной из возможных причин эксперт называет весомость в нашей экономике таких видов деятельности, как туризм: «Наша экономическая модель в чрезмерной степени зависит от секторов, которые не очень устойчивы перед лицом сокращения рабочих мест, таких как строительство или гостиничный бизнес и общественное питание. И хотя в последние годы на политическом уровне все больше внимания уделяется новым производственным нишам и рабочим местам в цифровую эпоху, эти другие отрасли, имеющие классические корни, продолжают занимать весьма заметное статистическое пространство, и никому не удается переломить тот магнетизм, с которым они по-прежнему привлекают инвестиции».
Артуро Лахера, преподаватель кафедры прикладной социологии Мадридского университета Комплутенсе (Arturo Lahera, profesor del departamento de Sociología Aplicada en la Universidad Complutense de Madrid), согласен с этим диагнозом и предлагает другие объяснения. Первое, которое он называет, — это количество малых компаний в испанской экономике, причем большее, чем в других европейских странах: «Эти компании имеют меньшую производительность, поэтому их прибыль всегда более ограничена, а уровень инвестиций ниже. А более низкий уровень инвестиций предполагает меньшую занятость».
Такая система малых компаний, по мнению Лахеры, формирует другие переменные, которые не способствуют созданию рабочих мест: «Эта организационная культура поощряет длительный рабочий день. В Испании мы работаем дольше, чем в наиболее развитых европейских странах, и делаем это с меньшей производительностью». По мнению этого эксперта, удлиненный рабочий день препятствует доступу многих работников на рынок труда, помимо большого количества неоплачиваемых сверхурочных часов или высокой интенсивности выполнения работ. «Есть сотрудники, которые работают больше положенного времени и могли бы работать на других людей», — добавляет он. Тот факт, что компании являются небольшими, также подрывает переговорную силу комитетов, в результате чего профсоюзам труднее добиться сокращения рабочего времени или оплаты сверхурочных (или контроля), что заставило бы работодателя увеличить численность персонала.
Руководитель «Экономического обозрения» Университета Франсиско де Витория Хосе Мария Ротельяр (José María Rotellar, director del Observatorio Económico de la Universidad Francisco de Vitoria) также указывает на низкую производительность испанских компаний: «Таким образом, в периоды, когда дела в экономике идут хорошо, создается больше рабочих мест, но когда дела идут плохо, они уничтожаются с большой интенсивностью». «Другой важной проблемой, — продолжает Ротельяр, — является высокий уровень теневой экономики в Испании, превышающий среднеевропейский. Есть много людей, которые, вероятно, работают, но не попадают в статистику». Социальный щит, развернутый во время пандемии, помог вывести значительную часть теневой экономики на поверхность, но, по последним данным, Испания по-прежнему входит в число стран, наиболее страдающих от нее».
Лахера также обращает внимание на демографическую ситуацию: «В течение нескольких десятилетий рождаемость в Испании была намного выше среднего уровня — поколение бэби-бума. Мы тащим за собой очень большие поколения, которые рынок труда не в состоянии поглотить». Ситуация уже меняется, учитывая очень низкий уровень рождаемости в последующие десятилетия и, как следствие, давление на пенсионную систему.
Перспективы на будущее
Правительство рассчитывает на дальнейшее снижение уровня безработицы. Хорошие экономические показатели, стимулирование деятельности с высокой добавленной стоимостью (в том числе благодаря европейским фондам Next Generation) и выход на пенсию очень многочисленного поколения «бэби-бума» вселяют в него надежду. Премьер-министр Педро Санчес поставил перед Испанией задачу достичь уровня безработицы в 8%, который он называет «полной занятостью». Но если говорить о полной занятости, то, по мнению самой Государственной службы занятости, безработица должна составлять около 4%.
Лахера не согласен с размышлениями президента: «Полная занятость буквально означает, что каждый, кто хочет работать, может это делать. Я могу согласиться, хотя это и спорно, что Испания может достичь полной занятости, если сравняет уровень безработицы со среднеевропейским. Полагать, что 8% — это максимум, к которому может стремиться Испания, — значит выкинуть полотенце на экономическом и политическом уровне». Профессор подчеркивает, что важность достижения полной занятости заключается в том, что компании обязаны улучшать условия труда, чтобы заполучить работников, «а я не думаю, что это произойдет при 8% безработице». Ниже этого порога уже находятся три автономных сообщества: Балеарские острова, Страна Басков и Ла-Риоха.
Бастерра считает, что с учетом новых вызовов, стоящих перед рынком труда, существуют понятия, которые могут служить лучшим показателем его состояния, чем полная занятость. Среди них он называет способность решать проблемы частичной занятости, временной занятости и способность заработной платы соответствовать средней стоимости жизни. «Эти другие параметры позволили бы с большей точностью оценить проблемы трудоустройства отдельных слоев населения, таких как женщины или молодежь, для которых классический фокус дихотомии «активная-партийная» не рассеивает всех теней», — добавляет профессор Университета Аликанте.
Заглядывая в будущее, Лахера прогнозирует, что безработица продолжит снижаться, если не произойдет других непредвиденных событий, таких как пандемия: «Я считаю, что показатели будут медленно снижаться. Есть возможность улучшить производственную модель именно благодаря европейским фондам». Бастерра не берется предсказать, как будет меняться уровень безработицы, но указывает на фактор, который он считает ключевым для его повышения: «Я ожидаю изменений, которые может принести новый закон о занятости, с точки зрения желательного улучшения показателей успешного выполнения задачи посредничества, которые исторически были очень низкими».