ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ. El Mundo (Испания). «Научилась танцевать со смертью»

ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ. El Mundo (Испания). 24 часа в машине скорой помощи: «Научилась танцевать со смертью» / Родриго Терраса (Rodrigo Terrasa) Альберто ди Лолльи (Alberto di Lolli)

День с врачом скорой помощи в испанской Валенсии. Выезды в город, парализованный пандемией и охваченный страхом.

«Спасая жизнь, испытываешь невероятные ощущения. Я стала врачом и работаю на скорой помощи, потому что меня захватило это чувство, этот отклик от людей. Раздутое эго. Чувствуешь себя рок-звездой. Такой адреналин… Хотя бы раз чувствуешь, что выше всего. Некоторые умеют готовить. Я вот не умею, но знаю свое дело…»

Нерея Буэно (Nerea Bueno), дежурный врач скорой помощи, проверяет бутылки с физраствором, кнопки аппарата ИВЛ, протирает полку с пробирками в индивидуальных упаковках. Рядом с дверью расположен маленький шкафчик с лекарствами, тоже в отдельных упаковках. Дофамин, диазепам, адреналин…

«И всё же с опытом приходит скромность. Чем больше подготовлен спасать жизни, тем скромнее становишься, тем сильнее уменьшается эго. Видишь, что мы — никакие не герои, не можем спасти всех. Со временем видишь: когда смерть готова победить, она всегда берет верх. Можешь приложить все усилия, а она всё равно победит. Я научилась понимать, что не всегда смогу победить. Научилась танцевать со смертью».

Танец со смертью начинается

9:00. Город Валенсия. Прошлое воскресенье. Солнечно. Нерее Буэно 44 года. Работает врачом с 2001 года, сейчас она — анестезиолог и врач Службы неотложной медицинской помощи. «Уличный врач» — так сама себя называет. «Мне нравится работать в скорой помощи. Работаешь в поле, твоя помощь — неотложна. На улице, у пациента дома, с пожарными, на местах катастроф, аварий… И я чувствую, что именно здесь я на месте, могу сработать лучше многих».

У нее впереди 24 часа работы. Улицы города и борьба с такой катастрофой, какой ни она, ни коллеги ни разу не видывали. «Ни разу не видела ничего подобного», — признается Нерея. «В Валенсии была страшная катастрофа в метро, были и другие чрезвычайные ситуации. Но я никогда не видела ничего подобного. Ведь сейчас мы столкнулись с опасностью, которая может сокрушить систему».

В Службе неотложной медицинской помощи дежурят пять — шесть дней в месяц. В остальные дни каждую неделю Нерея работает анестезиологом в клинической больнице Ла-Фе и, по крайней мере, дважды в год оказывает помощь людям в Африке в рамках программы НКО, нейрохирургического фонда «НЭД».

Испорченный праздник и героическая медсестра

Последний раз она дежурила в конце марта, сразу после праздника Фальяс, который решили не отмечать. В ту ночь в Валенсии дома умерли пять человек с симптомами коронавируса, а в Мадриде — около 200. Большинство умерших не включены в официальные отчеты, потому что им не сделали тест. После того ночного дежурства Нерее пришлось неделю провести на карантине. Водитель машины скорой помощи Хавьер не работал 11 дней, а ее медсестра еще не вышла на работу. Временно ее подменила Иоланда, опытная медсестра, которая ушла было работать в органах социальной защиты населения и вот — взяла отпуск. Для чего? Чтобы после 20-летнего перерыва вернуться на работу в скорой помощи.

Каждое утро они втроем проводят дезинфекцию салона машины «неотложки». Тщательно чистят каждый инструмент, как будто это сервиз. Машина скорой помощи, фургон Mercedes, припаркован у входа в отделение срочной госпитализации главной больницы Валенсии. Цвет машины — желтый. Внутри она напоминает игрушечный автомобиль, автофургон Playmobil, только с портативным дефибриллятором, носилками, капельницами, кислородными баллонами, аспираторами, аппаратами ЭКГ… Нет свободного места, всё организовано идеально.

Бригада «Альфа-4»

День начинается в маленькой комнате на первом этаже больницы: три раскладушки, маленький стол, ванная комната с душем и несколько запирающихся на ключ шкафчиков, как в тренажерных залах. Здесь переодеваются перед тем, как спуститься к машине, здесь же и отдыхают между вызовами. Звонки принимают в Центре информации и координации неотложной помощи. Бригада Нереи Буэно называется «Альфа-4». У всех портативная рация Tetra, которую начали использовать после терактов в Мадриде в 2004 году. Она работает, даже когда полиция использует блокираторы сигнала. У Нереи с собой еще старый черный мобильный телефон.

10:55. Получают первый вызов на заправке, где пьют кофе. Вызов на дом. Полицейские и медицинский персонал не платят за кофе — все за счет заведения. Еще даже нет 11 утра, а случай тяжелый. Мужчина 87 лет, боль в груди, очень низкий пульс, проблемы с дыханием. «Подозрение на Covid», поэтому все три «альфовца» одеваются как космонавты. Защитный костюм, громоздкий белый комбинезон, напоминает униформу тех, кто хотел забрать инопланетянина из дома мальчика Эллиота в фильме Спилберга. Раньше такое можно было увидеть только в кино.

Нерея в течение десяти минут полностью готова к работе. Вставляет дужки стетоскопа в уши, затем, чтобы собрать волосы, надевает повязку из лайкры на голову, потом очки, как у профессионального лыжника. А вот еще респираторная защитная маска, затем еще хирургическая маска… И вот завершающий штрих: она надевает сверху защитную прозрачную маску, которая полностью закрывает лицо. Потом надевает перчатки, леггинсы, белый комбинезон, который закрывает всё тело, еще синие перчатки и бахилы.

«Полное ощущение изоляции, — объясняет Нерея. — Жаль только, что очень жарко, очки запотевают, плохо видишь, практически не слышишь. Маска давит на лицо. Остаются струпья, шрамы, как воспоминание о войне. А вот психологические увечья мы почувствуем позже».

Первая безнадежный случай за день

Вот так, напоминая внешне космонавта, Нерея входит в дом, где живут двое пожилых людей и их дочь, которая за ними ухаживает. Состояние больного критическое, уровень кислорода в крови очень низкий, но он отказывается от госпитализации. «Если пришел мой час, хочу быть дома с женой, а не один в больнице», — едва слышно говорит мужчина. Нерея ему улыбается под тремя масками и гладит по плечу, если и можно кого-то погладить, когда на каждой руке по две перчатки. Затем выходит с дочкой в коридор. «Возможно, он не выживет», — предупреждает Нерея. «Мы принимаем ситуацию, чему быть, того не миновать», — отвечает дочь.

Бригада Нереи находится здесь не больше 15 минут, этого достаточно, чтобы облегчить боль старика. На улице они дезинфицируют используемые инструменты и снимают все средства индивидуальной защиты. Они встают в мешки для мусора и снимают с себя средства защиты. Всё уничтожат в контейнерах для биологических отходов. Иногда приезжают пожарные, очищают их водой и отбеливателем.

«Напоминает фильм ужасов о зомби», — задумчиво говорит врач. «Люди уже боятся не только вируса, но и больниц, врачей боятся. Смотрят на нас, как будто мы — зомби, как будто в нас живет какое-то насекомое. Некоторые умирают дома, потому что обращаются, когда уже поздно и мы ничем не можем помочь. Страх должен быть нашим союзником. А получается, что он играет против нас».

Страх за коллег и семью

— Вы боитесь?

— Прежде всего, я боюсь за коллег — чтобы им не оказаться беззащитными перед инфекцией. Боюсь, что дома могу заразить семью. Мы не каменные и не пластмассовые. Несу ответственность за работу, но не хочу никаких побочных последствий. Никогда раньше на работе не возникало такого чувства.

У Нереи две дочери, 9 и 11 лет, она разведена, у нее совместная опека с бывшим мужем, тоже врачом. «Меня беспокоит то, что, если мы вдвоем окажемся в изоляции, то нам не с кем их будет оставить. Мне очень тяжело, когда, уходя на работу и возвращаясь с нее, не могу их обнять или поцеловать. Социальная дистанция. Впервые в жизни принимаю такие меры предосторожности».

За 24 часа работы в больнице Нерея приняла душ три раза. В 11 часов вечера, 4 часа и 9 часов утра. «Клянусь, никогда не была такой чистой», — шутит Нереа.

13:07. Перед обедом бригада получает второй вызов: «Сильное затруднение дыхания, удушье». Врачи направляются в один из самых бедных районов Валенсии. Скорую вызвала соседка пакистанцев, которые живут замкнуто в квартире. Никто из соседей не открыл им дверь, когда пакистанцы просили помощи. Наконец, одна из соседок позвонила 112. Все боятся. Второй этаж без лифта. Когда Нерея входит в комнату, пациент уже мертв.

Это мужчина сорока семи лет. Лежит на спине на разноцветной простыне на одном из двух матрасов посередине комнаты в спортивном костюме, босиком. Рот открыт, взгляд потерян, смотрит прямо на модем, висящий на стене. Рядом со столиком стоят несколько пустых бутылок воды, графин, гель для рук и мятые одноразовые перчатки. Трудно поверить, что это происходит в современной Испании. Фотография тела — ее делают обязательно. С напоминающими космонавтов Иоланой и Нереей у ног умершего похожа на снимки военных корреспондентов из Сирии или Афганистана. Может, всё происходит там? Но нет по соседству, в нескольких кварталах от Города искусств и наук в Валенсии.

Его соседи по комнате повторяют: «Температуры нет, температуры нет». Нерея вызывает полицию, которая должна забрать тело. «Так и не узнаем, был ли у него Covid», — сетует Нерея.

Трагедия — больше возможностей. Отсюда — коллективизм

— Вы привыкли к смерти?

— С каждым разом боюсь все меньше. Быстрее забываю, но не потому, что стала толстокожей, напротив. Я научилась сопереживать, проявляя множество эмоций. Меня волнует то, что в последние дни не хватает средств защиты, что масштаб трагедии перерастает наши возможности. Меня трогает то, как человек хочет умереть дома. Меня восхищает подобное достоинство перед лицом смерти.

14:09. Нерея ест салат и паэлью в столовой больницы. До 2008 года работники скорой помощи питались бесплатно, однако из-за сокращений бюджетных расходов их заставили платить. После того, как сын директора столовой попал в аварию, он вновь разрешил сотрудникам скорой помощи есть бесплатно. Нерея отмечает, что кризис, вызванный коронавирусом, привнес и очень полезное чувство коллективизма. «Раньше каждый думал о себе, сейчас мы все заботимся друг о друге. Мы — единый механизм. Полиция, пожарные, технический персонал, медсестры, носильщики, уборщики, которые хлоркой обрабатывают всё, начиная с ключей и заканчивая компьютером, Человек, который работает в столовой, каждый день меня спрашивает, как прошла смена… Мы заботимся друг о друге».

После обеда трое из «Альфы-4» возвращаются в комнату, чтобы отдохнуть. Нерея спит минут 20 минут. «Использую любую минуту, чтобы поспать, но если сирена включена, я в боевой готовности», — признается Нерея.

Параноик и безумец

Следующий вызов в 15:45. Мужчина дома потерял сознание. Выходя из дома, Нереа нам объясняет, что произошло: «Он пытался сходить в туалет, в уборной упал в обморок и был без сознания несколько секунд». Ничего серезного.

16:50. Наркоман, страдающий шизофренией, украл семь таблеток у соседа по комнате и бредит. В вызове сообщается: «Попытка суицида». Когда Нерея приезжает на место, пациент жалуется, что из-за пандемии он много дней не видел своего верблюда. Босиком вышел на улицу, чтобы найти его, а соседи вызвали скорую помощь. «Вот жертвы, которые тоже страдают от сложившейся ситуации», — объясняет нам Нерея, которая считает психические расстройства одним из последствий пандемии. Она принимает решение перевезти парня в больницу в сопровождении полицейского на всякий случай.

Надеюсь, мы станем отзывчивее

Полдничают в комнате больницы. Водитель скорой помощи Хавьер принес апельсины из собственного сада, Иоланда приготовила морковный пирог.

19:30. После кофе Нерея предлагает проехаться по кварталу Русафа, чтобы послушать аплодисменты жителей. «Королева фестиваля Фальяс хочет искупаться в овациях», — шутит Хавьер. И вот — слава: раздаются сирены, центральный район Валенсии аплодирует, а Нерея смотрит в окно машины и присоединяется к овациям.

«Мне нравится, что тут еще можно добавить?» — признается Нереа. «Немного лицемерно, ведь есть те, кто от нас бегает, будто у нас проказа, но, по крайней мере, на расстоянии они выражают любовь. Надеюсь, в дальнейшем будут больше ценить нашу работу».

— Думаете, мы станем лучше?

— Раньше в нашем обществе царила уверенность, мы всегда получали то, что нужно. И вдруг ничего не контролируется, полная неизвестность. Мы думали, что такое может произойти только в Африке, и жили, повернувшись к бедам третьего мира спиной. Теперь понимаем, что неважно, сколько у страны ресурсов и власти: мы тоже уязвимы. Надеюсь, мы станем более чутко относиться к страданиям других. Надеюсь, станем более отзывчивыми.

— О чем Вы просите политиков?

— Просим, чтобы они не позволили подобному вновь случиться, чтобы они контролировали безопасность, помощь и снабжение. Просим, чтобы следующий бой был более достойным, чтобы мы были защищены. Мы много раз были разочарованы, потому что вирус был сильнее, был на шаг впереди во всем, в плане времени и ресурсов.

Ночные жертвы

За ночь проститутка перерезала себе запястья, у 88-летней женщины случился инфаркт, у пожилого мужчины резко упал сахар и случилась сердечная недостаточность. Все никак не связано с вирусом.

9:00. Понедельник. 24 часа спустя. У Нереи на завтрак кофе с молоком, бутылка воды и круассан. Чело спрашивает, как прошла смена.

«Несмотря на всю эту трагедию, я довольна. Сейчас некоторые нам говорят, что за то, что мы делаем, нельзя расплатиться только деньгами, но это не так… Именно за это нам и платят. Я продолжаю верить в свое дело, чувствую себя воином и продолжаю бороться каждый день. Будем идти сквозь ночь, пока не засияет солнце».