БудущееВажноВам, УкраинцыВремяЕвро - валютаЕврокомиссияЕвропаМир и МИДНовостиНовости бизнеса и компанийПрезидентПроизводствоСанкцииСитуацияСПГЭкономикаЭнергетика

МИД РФ: ЕС считает целесообразным переход на расчеты с Россией в евро

В Евросоюзе считают целесообразным переход на расчеты в евро с РФ, Москва также рассматривает такую возможность, заявил в интервью РИА Новости замглавы МИД РФ Александр Панкин. По его словам, в Евросоюзе «сильны голоса, в том числе и на уровне Еврокомиссии, в отношении целесообразности перехода на расчеты в евро». «Мы тоже рассматриваем эту возможность», — сказал …

В Евросоюзе считают целесообразным переход на расчеты в евро с РФ, Москва также рассматривает такую возможность, заявил в интервью РИА Новости замглавы МИД РФ Александр Панкин.

По его словам, в Евросоюзе «сильны голоса, в том числе и на уровне Еврокомиссии, в отношении целесообразности перехода на расчеты в евро». «Мы тоже рассматриваем эту возможность», — сказал Панкин.

Отвечая на вопрос, реально ли в 2019 году перейти на расчеты с Евросоюзом в евро, в особенности за нефть и за газ, дипломат заявил: «Думается, что это перспективное направление. Но ответить на вопрос, произойдет ли это в 2019 году, очень сложно, потому что наши отношения с Евросоюзом (не с государствами ЕС, а с международной организацией) находятся не в лучшей форме».

Еврокомиссия ранее призвала ЕС стимулировать расширение использования евро в стратегических секторах экономики. Еврокомиссия сообщала о запуске консультаций с заинтересованными сторонами по более широкому использованию евро в сделках в сфере энергетики и планировала рассказать о результатах летом 2019 года.

Полный текст интервью:
Замглавы МИД Александр Панкин: о полной дедолларизации речь не может идти

В январе Россия, Украина и Еврокомиссия не договорились о будущем контракта по транзиту российского газа через Украину, следующий раунд переговоров ожидается в мае. О том, смогут ли заставить Москву гнать газ через Украину на невыгодных условиях, о целях и эффекте от американских санкций, о перспективах создания ЗСТ с Сирией и о том, как ОДКБ существует без генерального секретаря в интервью РИА Новости рассказал замглавы МИД РФ Александр Панкин.

— Как вы считаете, после инцидента с украинскими кораблями в Черном море, после отказа президента США Дональда Трампа от встречи с президентом РФ Владимиром Путиным на полях саммита G20, после ответной приостановки участия России в ДРСМД становится ли введение американских санкций на госдолг и на долларовые операции банков России уже неизбежным? Чем ответит Москва?

— Вопрос о том, неизбежные они или нет, надо адресовать Вашингтону, также как и вопросы о том, какие санкции, когда, по какому поводу. Но понятно, что соответствующие намеки к нам поступают безостановочно и, в общем, нам дают понять, что мы должны быть готовы к любым сценариям и к любым санкциям. Мы вообще не комментируем намерения других стран – США или иных западных стран – на счет применения против нас односторонних санкций.

Мое мнение заключается в том, что цель этих санкций весьма варьируемая. Она варьируется от принуждения до наказания, до устрашения и просто до создания атмосферы токсичности, неопределенности, опасности вокруг России. Такая атмосфера культивируется и в политических и в бизнес-кругах. Поэтому, что будет на этот раз той самой придиркой или тем самым поводом, это не нам решать. Санкции – это проблема самого Вашингтона.

На счет эффективности этих мер рассуждать не будем, тут оценки совершенно разные. Говорить, что санкции совсем безболезненны, наверное, было бы неразумно. Говорить о том, что они причиняют существенный вред и уж тем более достигают заявленных целей – этого, конечно, не происходит.

У американцев созданы определенные рамки, которые позволяют им фактически вбрасывать любые меры, которые они сочтут нужными. Правда американскому государству и правительству стоит считаться все-таки с интересами бизнеса, который очень часто страдает. Это в большей степени относится к вопросу о возможности введения санкций по госдолгу или долларовым платежам. Потому что могут пострадать интересы не только существенных американских игроков, но и их партнеров, союзников, европейских в том числе. Может быть, это тоже одна из целей санкций. Но то, что бизнес в Европе ощущает последствия санкций в равной с Россией степени, если не больше, это факт.

Еще раз хочу сказать, что мы остаемся конструктивными к взаимодействию со всеми партнерами, в том числе и с американскими. Ну, а если уж будут вводиться санкции под любыми надуманными предлогами или без таких, то мы всегда оставляем за собой право на зеркальные, пропорциональные меры. Необязательно одинаковые или такого же рода. Принцип взаимности здесь будет срабатывать.

— Вы вскользь сказали, что не исключаете того, что санкции против России могут быть рассчитаны, в том числе на то, чтобы оказать некое воздействие на европейских партнеров. Я правильно вас понял?

— Можно философствовать на тему того, для чего эти санкции. Иногда это, на мой взгляд, принуждение к каким-то действиям, иногда наказание. Создание атмосферы токсичности, неопределенности, рискованности вокруг России – это один из инструментов недобросовестной, а говоря грубее, нечестной, конкуренции, которую американцы используют, чтобы подвинуть на рынках не только нас, но и европейских партнеров.
Конкуренция между странами или группами стран, в общем, дело нормальное, но методы нечистоплотные. И косвенно, а может, иногда и прямо задача целого ряда санкций именно в этом.

— С какими государствами в 2019 году могут быть заключены соглашения о расчетах в нацвалютах? Только что ваш коллега, замглавы МИД РФ Сергей Рябков заявил, что близится такой момент в отношениях с Тегераном.

— Нынешняя американская экономическая политика, которая находится под сильным влиянием протекционизма, и формула, что Америка превыше всего, создает серьезные риски. Она заставляет задуматься многих игроков на международном рынке в отношении использования долларовых расчетов, которые все чаще находятся под дамокловым мечом объявляемых или анонсируемых санкций.

Поэтому дедолларизация – это процесс, который является реакцией на творимое американцами сегодня. С другой стороны мы видим, что дедолларизацию международных расчетов стимулируют, в том числе такие меры, как санкции.

То, что многие страны, включая нас, все больше об этом задумываются и начинают друг с другом договариваться — о пробных операциях или сегментах рынков или товарных позициях, это факт. Этот процесс набирает силу.

Думается, что с нашими партнерами в ЕАЭС и в СНГ нам было бы проще договариваться о подобного рода расчетах не в долларах в силу объемов взаимной торговли.

Это естественно, что страны, которые торгуют друг с другом, не обязаны пользоваться валютой в виде доллара. Они могут пользоваться национальными валютами.

О полной дедолларизации, конечно, не может идти речь. Сильные настроения в пользу частичной дедолларизации есть в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Там многие страны настроены на это. В целом АТР, включая целый ряд стран АСЕАН, Южной Азии, начиная с Китая и Индии и заканчивая Вьетнамом и другими, заинтересованы в этом процессе. И не только с Россией, но и во взаимодействии между собой.

Потому что вторичный характер американских санкций бьет по тем контрагентам, которые не только напрямую с нами торгуют.

Конечно, страны Латинской Америки, целый ряд стран Африки вырисовывается в качестве потенциальных контрагентов на подобного рода операции. Нам сигнализируют о своей заинтересованности и переговоры в этом плане ведутся.

Но таких пороговых показателей, как, с кем, когда и в каком объеме переходить на такие расчеты, наверное, не ставится.

— Реально ли перейти на расчеты с Евросоюзом в евро, особенно за нефть и газ? Ведем ли мы переговоры об этом, и может ли такой переход произойти в 2019 году хотя бы частично? С какими еще странами Россия может перейти на расчет за нефть и газ не в долларах?

— Встречное движение есть и Евросоюзе. Там сильны голоса, в том числе и на уровне Еврокомиссии, в отношении целесообразности перехода на расчеты в евро. Мы тоже рассматриваем эту возможность.

Но есть нюансы, особенно на рынке нефти и газа, где складывается треугольник отношений между структурами, государствами и внутри себя. Думается, что это перспективное направление. Но ответить на вопрос, произойдет ли это в 2019 году, очень сложно, потому что наши отношения с Евросоюзом (не с государствами ЕС, а с международной организацией) находятся не в лучшей форме. В то время как торговые, инвестиционные, иные экономические отношения с большинством стран Евросоюза находятся на относительном подъеме, динамика хорошая.

— В ноябре в одном из интервью министр экономики Сирии Самер аль-Халиль заявил, что в скором будущем Дамаск может поднять вопрос о вступлении в ЕАЭС? Ведутся ли такие переговоры с Сирией?

— В ЕАЭС вопрос в такой плоскости не обсуждался и не обсуждается. Каких-либо официальных заявок на этот предмет не было.
ЕАЭС – это объединение пяти государств, которые являются соседями. Из них лишь Армения не имеет общей границы с Россией. Тем не менее, это государства одного пространства. С учетом того, что речь идет о передвижении рабочей силы, товаров, капиталов.

Бывали раньше звучавшие с дальних концов света попытки заявить о вступлении в ЕАЭС, но, наверное, союзу надо сначала укрепиться самому. У нас есть целый ряд проблем, которые надо решать, их никто не скрывает, они обсуждаются публично и президентами, и премьерами.

Сирия, наверное, для России более важный, чем для других государств ЕАЭС партнер. В ЕАЭС существует преференциальный режим для Сирии, который основан на единой системе тарифных преференций. Другое дело, что сирийцы им не пользуются в силу текущего момента. Не будем забывать, что в стране ведутся боевые действия и очень много неурегулированных вопросов, которые осложняют коммерческую деятельность и не позволяют перспективно планировать многие процессы, как это было в довоенные времена.

Но то, что члены ЕАЭС готовы взаимодействовать с правительством Сирии в торгово-экономической области, это факт. Но о вступлении речь не идет, этот вопрос не обсуждается.

— А возможность создания зоны свободной торговли с Сирией не обсуждается?

— Должно произойти полное успокоение, нормализация, должна наладиться работа всех государственных структур, связанных с планированием, с контролем над финансовыми и товарными потоками. Но пока о ЗСТ речи не идет. Сирийский потенциал надо восстанавливать. ЗСТ создается с теми государствами, у которых уже есть потенциал, которые хотят просто получать определенные преференции: обнуление пошлин и прочее по целому ряду позиций, где у них сильный производственный, экспортный потенциал. В ослабленной стране, наверное, пока это вопрос отдаленного времени.

У нас соглашение о ЗСТ с Вьетнамом. Ведутся переговоры с еще целым рядом стран – с Сербией, Сингапуром. У каждой из этих стран своя специфическая сильная экономика с определенными экспортно-ориентированными товарными позициями, есть о чем вести переговоры по уступкам или тарифам.

— Как продвигаются переговоры ЕАЭС по созданию ЗСТ с Израилем, Индией, странами АСЕАН?

— Помимо упомянутых мной Сингапура и Сербии, начались переговоры о ЗСТ с Египтом. В январе был первый раунд. Ориентировочно второй раунд будет весной. Что касается Индии, то пройден этап подготовки к началу таких переговоров.
С Израилем ситуация в более продвинутой форме, потому что состоялось два раунда переговоров.

— В этом году истекает контракт на транзит российского газа через Украину. Заинтересована ли Россия в его продлении – на какой срок и на каких условиях?

— Наша позиция по украинскому транзиту известна. Да, мы готовы продолжать украинский транзит, но на тех условиях, которые нужны нам. Там есть целый ряд элементов, на которые украинцы пока пойти не могут. Но есть и неопределенность собственно на Украине в отношении своей газо-транспортной системы, ее преемника, консорциума и так далее.

Одна из заявленных опций заключается в том, что есть действующий контракт, можно его продолжить с внесением каких-то необходимых изменений. Но, похоже, Украина такую опцию отвергает.

Тут, наверное, об автоматизме речь не будет идти, но есть определенные нюансы, которые надо будет расчищать.

Следующий раунд консультаций будет в мае. К этому времени, может быть, произойдут изменения в позиции, произойдет определенное институциональное развитие, юридическое развитие процессов на Украине.

Не будем забывать, что это не межправительственные переговоры. Переговоры будут между Газпромом и Нафтогазом или тем преемником Нафтогаза, который в течение этого года будет должным образом наделен полномочиями.

— Если украинская сторона не изменит свою позицию, есть вероятность, что Россия вообще откажется от транзита через украинскую территорию?

— Уже не раз было сказано, что мы готовы поддерживать транзит через территорию Украины. Если украинцы не захотят этого, разве мы сможем им навязать этот транзит? Я сомневаюсь.

А на каких условиях этот транзит будет обговариваться – это уже вопрос игроков, которые присутствуют на консультациях.

С точки зрения потребителей Европейского Союза, которые закупают российский газ, они имеют дело с достаточно надежным поставщиком – Газпромом. Диверсификация источников подразумевает диверсификацию стран, а не методов доставки из этой страны этого вида топлива.

Поэтому когда мы построили «Северный поток», строим и, надеюсь, построим «Северный поток-2» — это все равно будет российский газ, который идет к европейскому потребителю.
Если будут чинить препоны этому проекту с тем, чтобы заставить Россию (а одним из поводов антироссийских санкций является как раз «Северный поток-2») качать газ через Украину – на их условиях, с их тарифами, с неопределенностью в юридических вещах, наверное, этот номер не пройдет.

— Я правильно понимаю, что если транзит через Украину и будет прекращен, то это может произойти только по вине Киева?

— Обеспечивать транзит газа через свою территорию в очень большом объеме в интересах Украины. Поступления в казну миллиардные. Их интересам не отвечает отсутствие такого транзита.
Поэтому если вдруг дело дойдет до того, что стороны не смогут договориться о транзите, они будут всячески обвинять в этом Россию в известной своей манере.
Но если к этому времени будут оставаться проблемы с «Северным потоком-2», что делать европейскому потребителю? Кто заместит это все?

— Американский сжиженный природный газ?

— Вы думаете, там уже 500 танкеров бодро, как авианосцы, плывут к берегам Европы? И там построен десяток терминалов, способных его всосать и распределить?

— Ну, на словах почти так.

— На словах, да. Это долгосрочная стратегия, которую сейчас американцы ускоряют. Как раз одна из подоплек целого ряда санкций – это вытеснение России с европейских рынков и навязывание американского газа, который дорог. Намного дороже российского.
Европейцы не наивные люди, деньги считают. Российский газ им нужен не потому, что он особенно пахнет или особенно горит. Он нужен, потому что он поступает надежно и по заведомо более низкой цене.

Американский газ будет поступать под влиянием либо санкций, либо выкручивания рук европейцам, либо других грязных методов. В итоге европейцы будут вынуждены в угоду непонятно чему наращивать дефицит своих бюджетов, платить больше и никакому населению это не понравится.

— На прошедших в январе трехсторонних консультациях в Брюсселе Еврокомиссия выразила мнение о том, что контракт должен быть подписан на срок более 10 лет, а объемы — быть привлекательными. Это в интересах России?

— Для газовой сферы достаточно характерны долгосрочные контракты. Думаю, что при благоприятных условиях долгосрочный контракт отвечает интересам поставщика, если он гарантирует ему прибыльность, доходность, объемы и так далее. Если же в этом контракте предусмотрены какие-то положения, которые могут нанести ущерб российскому поставщику, то, наверное, быть в такой кабале долгий срок не выгодно.

Но это вопрос Газпрома. Если нет возможности выйти на устраивающий нас долгосрочный контракт, паллиатив – это менее долгосрочный контракт.

— Какова сейчас ситуация вокруг остающейся вакантной должности генсека ОДКБ?

— Ситуация очень чувствительная. У армянской стороны есть своя позиция. У других стран своя позиция. Россия исходит из того, что ОДКБ – очень важный инструмент поддержания мира и региональной безопасности, поэтому Организация должна функционировать четко. А чтобы функционировать четко, должно быть нормальное управление и должен быть руководитель.

То, что нам не удается назначить руководителя быстро после того, как был отозван предыдущий представитель Армении, это, наверное, болезненно для Организации. У нее есть исполняющий обязанности генсек – гражданин РФ Валерий Семериков, человек опытный. Но как вырулить из этой ситуации и какие меры предпринимаются, я бы не стал обсуждать публично.

Надеюсь, что разрешение этого вопроса близко.

— Ставились ли какие-то сроки для решения этой ситуации?

— Конечно, ситуацию надо было разрешить как можно быстрее. В принципе уставными документами подразумевается, что генсек назначается с 1 января какого-то года на три года. Ну, будем смотреть, как будет дальше развиваться ситуация. Мы не стали бы из этой ситуации делать какие-то далеко идущие выводы, которые, к сожалению, иногда кто-то позволяет себе в прессе, о том, что у одного из членов ОДКБ имеются трения с другими членами Организации и нет взаимопонимания. Это касается одного сюжета, но это не влияет ни на работоспособность, ни на общую эффективность Организации, ни на боеспособность.

Пересуды в отношении того, что текущий момент может привести к чему-то негативному, излишни.

redactor

Редактор RUSSPAIN. Просто редактор.
Подписаться
Уведомление о
guest

0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
Back to top button
Close

Adblock Detected

У Вас включена блокировка рекламы. Мы работаем для Вас, пишем новости, собираем материал для статей, отвечаем на вопросы о жизни и легализации в Испании. Пожалуйста, выключите Adblock для нашего сайта и позвольте окупать наши затраты через рекламу.